Если следовать курсу коммунистической и арабских партий в отношении мирного процесса, то государство Израиль, по-видимому, перестанет существовать. Вместо него возникнет некое двунациональное образование, первой проблемой которого будет передел страны с помощью силы. Сладкая иллюзия всеобщего братства, мирного сосуществования всех людей вне зависимости от религиозных и культурных традиций, общего эволюционного уровня, национальных и иных различий неосуществима. Сначала должны исчезнуть различия или, по крайней мере, стать совершенно второстепенными по сравнению с тем, что является главным, объединяющим для всего собравшегося на одной территории населения. Так, как это происходит постепенно в Европе, шаг за шагом, без спешки, без насильственного объединения, на основе всё большей общности культуры, образа жизни, ценностей. А не так, как это произшло в Югославии или Советском Союзе, где объединение наций было полным и насильственным. Распад, вражда и, возможно, война неизбежны. Это путь, на который нас толкает крайне левое политическое направление, при том, что против общей идеи - справедливости, возражать трудно. Увы, так всегда происходит с радикально-либеральными идеями левого движения.

     А что же "Мерец"? Против общего направления партии, то есть прогресса в смысле тенденций всего человечества в конце двадцатого века, возражать также невозможно. Вопрос есть только один: в какой степени это осуществимо и не загонят ли нас эти благие намерения в ад? Мы коснемся только мирного процесса.
     Историческим грехом левого политического направления является пренебрежение своим народом. Горе от правого экстремизма всегда в большей степени чувствовалось по ту сторону границ и наций, левые же разбирались со своими. Поэтому крайне правая партия "Моледет" предлагает эвакуацию арабов (цивилизованную, конечно), а "Мерец" подразумевает эвакуацию евреев (тоже, разумеется, с пособиями и всесторонней заботой). Насильственная эвакуация десятков тысяч семей, в большинстве многодетных, преисполненных веры в исторические и религиозные ценности еврейского народа представляется мне страшным зрелищем. Ссылки на то, что "не надо было там селиться", слышимые порой от рядовых партийцев Мерец, бессмысленны. Невозможно удовлетворительно решить никакую политическую проблему, если опираться на исторические права народов. Точкой отсчета в таких случаях должна быть только политическая реальность, ситуация здесь и сейчас. В конце концов, дети, родившиеся и выросшие в этих поселениях, не выбирали себе ни место жительства, ни родителей. Этот простой факт всегда ускользает от тех, кто готов двигать карету прогресса любой ценой вперед, не глядя, куда ставят копыта лошади, запряженные в неё.
     Исторически блок "Мерец" вырос на базе концепций движения за гражданские права "Рац". Весь наш конфликт с палестинцами рассматривается ими сквозь это увеличительное стекло, и под ним наша политика выглядит непривлекательно. Территории окупированы, полный объем гражданских прав не предоставляется, включая основополагающее право на самоопределение, применяется насилие, действующее законодательство не носит достаточно демократического характера - все это легко найти в наших взаимоотношениях с палестинцами. Это так, проблема лишь в том, что все эти замечательные ценности взяты из другой истории, нажиты разными народами планеты на долгом пути развития, но, к сожалению, они, пока еще, не господствуют в среде соседнего народа. Оставаясь в рамках этих, очень высоких, понятий в применении к арабо- израильскому конфликту, Мерец может столкнуться с абсолютно неразрешимыми проблемами. Например, вопрос о том, можно ли применять физические методы воздействия против террориста, подозреваемого (только лишь подозреваемого) в том, что ему известны исполнители следующего смертоносного массового террористического акта, для данной идеологии иррационален. Другой пример, в душе среднего палестинца члены движения "Шалом ахшав" - "Мир сегодня", абсолютно бескорыстно и искренне старающиеся остановить насилие, выходя на демонстрации и призывая нас уступить, уйти, отдать, не стрелять, не воевать и не препятствовать, приравнены к палестинским коллаборационистам, которых власти автономии отдают под суд, а жители просто расстреливают, как предателей. А потому их поведение с удовольствием принимается палестинцами и абсолютно им непонятно.
     При всей своей привлекательности, обеспечивающей блоку Мерец поддержку большого количества замечательных, очень интеллегентных людей, его путь решения проблем сегодняшнего Израиля есть типичное "прогрессорство", и результат может быть печальным.

     Как и полагается, наиболее сереьзным представителем левого направления является крупная лево-центристская партия "Авода". После обещаний 1992 года Рабину и Пересу действительно удалось подготовить и достаточно быстро подписать договор с палестинцами в Осло. Мир сегодня приветствует и поощряет любое стремление к улучшению отношений между народами, поэтому международная поддержка Израиля была такая, что у министерства иностранных дел перестало хватать денег на открытие посольств, консульств и представительств. Строительство на территориях было остановлено полностью, безработица сокращалась, правда немного росла инфляция, дефицит государственного бюджета и внешнеторгового баланса, но жить это не мешало, настроение было хорошее, пелся шлягер "Прощай Газа, мы расстаемся" и другие песни о мире.
     Вспоминая сейчас период последовавших затем страшных террористических актов, гремевших по всей стране, скорбное лицо Ицхака Рабина, его неуклонную решимость двигаться вперед по избранному пути, я думаю, об одном: неужели ни ему, ни Пересу не пришла в голову простая мысль о том, что Арафат и палестинский народ просто не успевают за ними. Они, палестинцы, не способны с такой скоростью осваивать получаемую ими меру отвественности за судьбы людей, и арабов и евреев, они действительно не знают, как строится власть в стране, на чем она должна быть основана. Они привыкли и умеет действовать в условиях народных милиций, митингов и массовых движений, на уровне просьб, пожертвований, раздачи благ и подкупа. Им нужно время, чтобы понять все это, а поняв, построить соответствующий механизм. После выборов 1996 года прошло два с половиной года. За это время ничто не изменилось в положении Арафата, у него не прибавилось власти, самостоятельности, территорий, армии - ничего, все, что у него есть сейчас, было и тогда, кроме разве что аэропорта - символа государства Фаластын. А результат другой - за 2 года резко спала волна террора, уничтожены (порой странным образом) основные руководители Хамаса, остальные, кажется, в такой степени "на поводке", что охранка Арафата арестовывает их когда хочет и в любом, наперед заданном, количестве. Потом, впрочем, отпускает. Даже шейха Ясина Арафат без колебаний посадил под домашний арест, когда решил, что это необходимо. И все, что для этого было нужно - это замедлить процесс, дать Арафату время, которое ему действительно требовалось.
     Другими словами, левое либеральное движение, партия Авода, допустила на выборах 1996 года одну стратегическую ошибку, типичную для левого движения: она не почувствовала страх народа перед опасностью неудержимой качки корабля, в конце концов, не так важно, куда ехать, если есть риск не доехать вообще. И к власти вновь пришли консерваторы, правое направление израильской политики во главе с партией Ликуд.

     Что будет, если мы поступим так, как предлагает "Моледет"? Ничего, так как этого сделать нельзя. Лет 50-70 назад, может быть, это и было бы возможно, во всяком случае Нобелевская премия мира за 1922 год была вручена Фритьефу Нансену за нечто подобное. Но на дворе 1999-й...
     Когда слушаешь выступления Бени Бегина, невольно ловишь себя на мысли, что с одной стороны, все, что он говорит, чистая правда (он вообще один из самых честных, правдивых, откровенных и принципиальных израильских политиков), а с другой стороны - это не главное. То есть, да, все так, Арафат действительно вооружается на всякий случай, в том числе и нестрелковым оружием, он действительно нас не любит и хочет, чтобы мы отсюда исчезли, и на самом деле обманывает нас, когда может, а если процесс мирных соглашений сорвется, то все его оружие принесет нам много горя. Все это так. Но мы, в общем, представляли с кем имеем дело. Даже тогда, когда Шимон Перес с ним нежно обнимался, мне ни на секунду не приходила в голову мысль поставить умного интеллигентного политика Шимона Переса на одну доску с его партнером по переговорам. А что делать? Там и народ примерно соответствует Арафату, и ждут нас добрососедские отношения с государством воров, в лучшем случае. А вот если мы прекратим переговоры, денонсирем договор в Осло и решим навсегда управлять сами этим отсталым двухмиллионным народом, то хуже будет не только им (что для нас, если честно, не так уж важно), но и нам. И вред, главный вред, от сохранения такого положения носит ценностный характер. Невозможно принудительно управлять почти равным нам по численности народом и при этом стремиться быть современным демократическим государством западного типа. Эти ценности активно противоричивы, а попытки одновременного воплощения в жизнь противоречивых ценностей всегда влекут беспорядочную судьбу. Перманентный и вяло текущий вооруженный конфликт со всем окружающим арабским миром при неодобрении всего остального мира и полной потере интереса к происходящему значительной части общества приведет к гораздо худшим результатам для страны, чем любой компромисс с палестинцами. Это Бени Бегин во внимание не принимает.
     Оплот современного израильского консервативного движения - это, конечно, партия Ликуд. Как и полагается правому центру, Ликуд старается всеми силами контролировать ситуацию, замедлять её развитие, не спеша осваивать каждое новое состояние общества. Упреки левой оппозиции, и особенно Шимона Переса, в том, что Ликуд фактически ничего не сделал для прекращения террора, а террор прекратился вследствие усилий Арафата в рамках ранее заключенных им, Пересом, соглашений, в какой-то степени справедливы. Но в том-то и весь смысл консервативного движения как идеологии: замедление процесса, вовремя сделанная пауза способствуют обретению устойчивости. Ликуд действительно не сделал ничего, он просто дал ситуации возможность нормализоваться. А это именно то, что требовалось и Арафату, и израильскому обществу. Что ни говори, а выбирать политическое будущее страны гораздо лучше в рамках острых дискуссий, чем под гром взрывов и стоны раненных.
     Опасность, всегда подстерегающая консерваторов, заключается в том, что возникает непреодолимое желание остановить процесс, который достиг такого устойчивого состояния, или, во всяком случае, замедлить его еще - метод-то сработал! В какой степени Ликуд прочувствует, что три четверти населения страны на самом деле не хотят остановки мирного процесса, мы увидим по лозунгам избирательной компании.