Сергей Либертэ

Правее всех своих избирателей

(статья опубликована 26/08/99)

      Комментировать итоги выборов уже перестали, и русская, и ивритская пресса по достоинству оценили успех избирательной компании Эхуда Барака, многократно обыграли все перепитии борьбы и сладость победы одной с тороны. Мне же спешить не хотелось. Я пристально наблюдаю за нынешним главой правительства с момента его прихода в политику, и мне было важно получить некоторую дополнительную информацию для обоснования постепенно формировавшихся выводов.

Социал-демократия и прогресс.

     Тем временем шли интенсивные коалиционные переговоры, чрезвычайно похожие по стилю на те, что вел предыдущий глава правительства. Затем последовал процесс назначения министров, то же чем-то напомнивший методы Натаниягу, но яркого и однозначного доказательства этим моим выводам не поступало. Похожесть постизбирательных процессов объяснялась в первую очередь требованиями новой избирательной системы, прямых выборов главы правительства. (Почему-то пресса не уловила этого в 1996 году?) Но вот, наконец, в начале августа я получил устный подарок от самого главы правительства. В процессе обсуждения бюджета на 2000 год Барак сказал, объясняя необходимость его сокращения: "Мы хотя и социал- демократы, но нужно думать и о прогрессе". Замечательно сказал. Теперь каждый, даже самый молодой член социал-демократического движения во всем мире, твердо знает, что Эхуд Барак к его лагерю не относится. И в первую очередь потому, что истинный социал-демократ считает, что прогресс - это и есть движение по социал-демократическому пути, следование его социал- демократическим ценностям. А среди этих ценностей правильное направление бюджетных средств на различные цели общественного развития - важнейшая. И сокращать тут нечего, бывает периоды развития страны, когда трудно бюджет увеличить, но сокращать - увольте. Это дело консерваторов типа железной леди Маргарет Тетчер или Рональда Рейгана, если им, и им подобным, конечно, удастся прийти к власти. А уж противопоставлять прогресс социал-демократическим ценностям? Это кем, скажите на милость, надо быть?

Конец века - конец идеологии?

     Сто лет назад цивилизованные страны Европы и Североамериканские Соединенные штаты встречали новый век в период бурного расцвета идеологий. Под идеологией тогда стал пониматься некий комплекс взаимосвязанных идей, касающийся различных сторон общественного развития и имеющей своей целью как объяснение текущего состояния общества, так и указание предпочтительного направления его развития. Бурный период борьбы всяких "измов" принес человечеству много опыта и крови и окончился (формально - с падением Советского Союза) единодушным признанием того факта, что современная демократия западного типа есть универсальное достижение человечества в его эволюционном развитии, и по этому пути надо следовать. Мы как бы поплутали по узким лесным тропинкам, где за каждым деревом нас ждала возможность выбора новой, и вышли, наконец, на широкую асфальтовую дорогу. По ней мы можем двигаться разными способами, быстрее или медленнее, кто впереди, кто сзади, но сворачивать в лес, пожалуй, никому уже в голову не придет. Пример Ирана убедителен. И вместе с этими тропинками ушли в безвозвратное прошлое все и всяческие идеологии, разные "измы", и единственным различием между людьми, вытекающем по сути дела из глубоких свойств человеческого характера, стало их отношение к способу движения.
     Для одних, тех, что называют себя лево-либеральным движением, главным словом, которое включается во все лозунги и призывы, стало слово "перемены". "Израиль хочет изменений!" - помните? Для других, что относят себя к консервативному направлению, таким волшебным словом стало слово "надежность" и его политические синонимы, в зависимости от ситуации в стране. У нас таким естественным синонимом стало слово "безопасность". "Мир и безопасность", например. Но главное в другом, деление на эти две группы происходит не на основе каких-либо теорий, призванных изменить мир, а лишь в связи со свойствами характера. Установление и описание этой связи, на мой взгляд, чрезвычайно интересная задача для психологов, в том числе социальных. Оставим её им.

Барак - путь наверх.

     Обычно в политику приходят в достаточно раннем возрасте, во всяком случае на много раньше тех лет, что имел Эхуд Барак за плечами, переступив порог своего первого министерства. Но Израиль имеет свои особенности. История страны, её первых лет сорока, во всяком случае, - это история непрерывной борьбы за свое место на Ближнем Востоке. Поэтому армия всегда была (и я думаю, пока что остается) основной гарантией её существования. О ней заботилась вся страна, служба в её рядах действительно была почетной, первейшей и непреложной обязанностью каждого гражданина. Уклонение считалось постыдным, служба в боевых подразделениях - первым личным достижением. В армию шли и оставались в ней надолго лучшие мужчины страны. Но армейские законы в Израиле просты - или ты продвигаешься, или уходишь в отставку, освобождая дорогу молодым, способнее тебя. Представить себе 45-летнего капитана действительной службы, бывшего моим соседом в Москве, здесь я не могу.
     Поэтому много ещё молодых, полных сил и опыта, мужчин, освобождаясь из армии, будучи (и слава Б-гу) материально обеспеченными, ищут себя в новой жизни, и политика здесь - одна из серьезнейших альтернатив. Ну и что? Важным выводом является лишь то, что эти, уже немолодые и умудренные опытом люди выбирают себе политическое направление, не всегда руководствуясь такими эмоциональными элементами, как собственное отношение к действительности, но и привлекая вполне прагматические соображения, среди которых возможность продвижения - важнейшее. Мы это видели на очень многих примерах, когда очередной заслуженный боевой генерал проводил серию встреч с представителями всех крупных и средних партий. Барак, однако, такого круга, насколько я помню, не делал. Его выбор был предопределен личностью Ицхака Рабина, его бессменного армейского командира, главного авторитета. Кроме того, и это явно читается в книге Эхуда Барака "Израильский солдат номер один", Ицхак Рабин просто очень любил его и всегда видел в нем своего приемника на всех занимаемых им постах, не исключая и последний. И Барак не разочаровывал своего командира, неуклонно и заслуженно, благодаря уму и отваге, добиваясь всех возможных армейских должностей, включая высшую. Рабин пошел дальше, поэтому и у Барака не было межпартийной альтернативы.

Барак - методы действия.

     Первый раз я понял, что Барак "не на месте" в вечер одного из трагических взрывов в Иерусалиме в начале 1996 года. Ицхак Рабин был убит, правительство возглавлял Шимон Перес (истинный социал-демократ), но в тот вечер по телевидению выступил Эхуд Барак. Я был поражен - никакого созвучия усталому голосу Рабина, ничего похожего на уверенный голос Переса, убеждающего нас, что движение есть основа стабильности. С экрана с нами говорил человек, уверенный, что на удар следует отвечать ударом, иначе - будет хуже, что стабильность и устойчивость ситуации есть основа для продвижения вперед, а не наоборот, как твердили его коллеги и руководители. Его голос был голосом командира, потому что командир может ошибаться, но не может быть не уверен в своих решениях перед подчиненными - на этом стоит армия во всем мире. Барак был прирожденным командиром.
     - Почему же партия "Авода", как же они будут вместе-то? - первое, что пришло мне в голову тогда. О личных отношениях Барака с Рабиным и нюансах его боевого пути мне ещё не было известно.
     Ничего, сладили. Что делать, лучшие социал-демократы партии "Авода" Бейлин, Бен Ами, Рамон, конечно, долго были недовольны, показывая это осторожно, так как понимали, что с Бараком можно быть у власти, а без Барака - нет. А что для политика важнее, власть или легкие нюансы образа действия, что сегодня разделяют левый и правый центр? Левые избиратели тоже выражали некоторое неудовольствие Бараком и его методами в течение всей каденции Ликуда. Эта ситуация получила яркое выражение в разнообразных опросах общественного мнения, когда левые избиратели готовы были оказать доверие любому кандидату с лево-центристской ориентацией. Рейтинги Мило, Меридора, Шахака достигали абсолютно нереальных высот. Но перед выборами, получив в качестве единственной левой альтернативы Бараку Ицхака Мордехая, избиратели левого направления сомневаться перестали.
     Хладнокровно и точно, используя им назначенный штаб, а не партийную элиту, Барак составил правительство центра, в котором у представителей лево-либерального направления ("Авода" и "Мерец") практически нет большинства. Раздавая министерские портфели заслуженным товарищам по партии, Эхуд Барак придерживался давно проверенного (в частности в Советской армии) принципа: поставить человека не на то место, к которому он привык и где он может хорошо справиться с делом, а на иное. Это, как известно, несколько лишает его уверенности в себе, что способствует увеличению зависимости от командира и повышает дисциплину. Поэтому профессор Бен Ами, тонкий интеллигент, попал на место министра полиции, где нужны качества, наличие которых у него априори предполагать трудно. Иоси Бейлин возглавил министерство юстиции, став первым в истории страны министром юстиции без юридического образования. Хаим Рамон зарекомендовал себя настоящим левым революционером: будучи министром здравоохранения подарил нам постепенно разоряющий нас и государство закон о государственном медицинском страховании, попав в лидеры объединенного профсоюза - Гистадрута, реформировал его так, что там до сих пор плачут старые профсоюзные деятели. (На радость им, нынешний "правильный" профсоюзный босс отменил самые тяжкие его решения). Барак вообще не дал Рамону министерства - спокойнее будет. Зарплата, "Вольво" - пожалуйста, а в остальном, пусть будет при мне - министром по очень особым поручениям, так спокойнее.
     Не отягощая себя присущей правому лагерю риторикой (так как был избран левым лагерем), настоящий консерватор Эхуд Барак первым делом рассмотрел договор с палестинцами, подписанный другим консерватором Натаниягу, с точки зрения обеспечения надежности, безопасности и устойчивости. И пришел к выводу, что ему не все там нравится.
     Здесь мне хочется заметить, что когда лево-либеральный глава правительства сменяет другого, консерватора или тоже либерала, все равно, то его главная неудовлетворенность проистекает от темпов движения вперед его предшественника. Поэтому все пересмотры политики направлены на их ускорение. Когда консерватор сменяет либерала или даже другого консерватора, то упор в процессе пересмотра, делается на ошибки, снижающие уровень устойчивости, надежности, безопасности.
     Натаниягу в свое время втравился в сложные и длительные переговоры с палестинцами по Хеврону, затратив титанические усилия для ничтожных корректировок на бумаге, почти не осуществимых на практике. Барак вошел в точно такой же переговорный процесс по поводу второго этапа соглашения "Уай". Каким будет результат я предсказывать не хочу, да это и не важно - мы анализируем метод! Настоящие либералы, такие как Иоси Бейлин, Шимон Перес, Иоси Сарид, без звука и задержки выполнили бы все, что подписано предшественником, и двинулись бы вперед под бурные, долго не смолкающие аплодисменты международного сообщества, оставляя в глубоком тылу невыполненные палестинцами пункты договора и прочие мелочи. Главное - не тормозить движение!

Барак - ближайшие перспективы.

     Израиль хочет изменений? У нас есть сильный, энергичный, консервативного склада характера, лидер! У нас есть коалиция, в которой большинство - знакомые нам по прошлой коалиции, лица, с отнюдь не либеральной улыбкой на лице! Вновь резкое сокращение бюджетных ассигнований - с понятной экономистам, но не народу, целью стабилизации экономики! Вновь осторожный переговорный процесс, ведомый твердой рукой бывшего руководителя израильских вооруженных сил в окружении наиболее талантливых и заслуженных офицеров Генштаба, занимающих сегодня, по-моему, самое большое за всю историю Израиля количество министерских и иных постов. У нас и культура, и спорт, и туризм, и связь, и многое другое руководится сегодня теми, с кем Эхуд Барак "ходил в разведку". Так где нас ждут изменения? В сокращении ассигнований на ультрарелигиозный сектор или в изменении "статус кво"? Сомневаюсь. Никогда ещё в правительственной коалиции не было столь большого количества ультрарелигиозных. В создании огромного количество новых рабочих мест? Возможно, после того, как экономика, управляемая жесткими консервативными методами, после 5-6 лет усилий двух премьеров войдет в нормальный режим, безработица начнет постепенно снижаться. Но - именно так, как и было предусмотрено предыдущим правительством, а не иначе! В сокрашении объемов приватизации, так раздражающей социалистические профсоюзы нашей страны? Вряд ли. Объявленные планы являются продолжением политики Ликуда.
     Я скажу вам, где нас ждут изменения - Эхуда Барака просто некому критиковать. Левые привели его к власти, правые не могут его критиковать за проводимую им правильную политику, международная общественность вдруг поняла, что данный вариант - последний в израильской политике, третьего не дано. Арабы дойдут наконец до мысли, что это "зло" - из двух зол чуть-чуть меньшее, благодаря лево-либеральному окружению премьера. Несколько левая израильская пресса так долго и настойчиво внушала всем мысль "только не Биби", что те, кто эту прессу недолюбливает, с радостью могут ввернуть им русскую пословицу: за что боролись, на то и напоролись. (Надо бы перевести её красиво на иврит).
     Критиковать некому. Впереди четыре внутриполитически спокойных года. Пути Господни неисповедимы - я думаю, что это именно то, что Израилю нужно сейчас для того, чтобы решить важнейшую внешнеполитическую проблему - определение границ государства. Если, конечно, какая-нибудь перевозимая в субботний вечер турбина не лишит последних остатков понимания действительности господ из партии ШАС, оставшихся без мудрого руководства Арье Дери (и поверьте мне, я не имел ввиду никаких кавычек в этой последней фразе).